'Отечество нам Царское Село!'

6 июня - день рождения А.С. Пушкина Лицейские годы.

И все прошло -

прощай, наш дом, прощай Лицей!

12 августа 1911 года в кабинете министра народного просвещения, графа А.К. Разумовского проводились приемные экзамены для поступления в лицей, новое учебное заведение России.

Государство призывало к историческому служению Отечеству новых молодых людей. Их нужно было найти, вырастить и воспитать. В то время (да и в любое время) требовались деятели общенационального масштаба и государственного образа мыслей. Вот для этих целей создавался Лицей и, как говорилось в постановлении о нем, 'для подготовки юношества к важной государственной службе'. На это учебное заведение были возложены великие надежды и в него было вложено все лучшее, что имела тогда культурная Россия.

В Лицей было принято 30 подростков из знатных дворянских родов России. Для Лицея был отведен огромный, четырехэтажный флигель дворца. Этот флигель при Екатерине II занимали великие княжны, из них только Анна Павловна осталась незамужней к 1811 году. В нижнем этаже находилось хозяйственное управление и квартиры инспектора, гувернера и других служащих Лицея.

На втором этаже - больница, аптека, столовая, конференц-зала и канцелярия. Третий этаж был занят классами, один из них для занятий воспитанников после лекций, а два с кафедрами, физический кабинет, комната для газет и журналов, библиотека. Здание Лицея соединялось с царским дворцом закрытым переходом, в верхнем этаже находились комнаты воспитанников (дортуары).

В каждой комнате - железная кровать, комод, конторка, зеркало, стул, стол для умывания. Лицеистов обули и одели во все казенное, предварительно сняв с каждого мерку. Все тридцать воспитанников собрались задолго до официального открытия Лицея. Из воспоминаний Ивана Пущина, лицеиста и друга А.С. Пушкина: 'Постоянных классов, до официального открытия Лицея не было, но некоторые профессора приходили заниматься с нами, таким образом знакомясь с нами и приучая нас, в свою очередь, к себе'.

Наконец настало 19 октября 1811 года.

Торжество по случаю открытия Лицея было обставлено с большой пышностью. В этот день утром в придворной церкви царского дворца состоялся торжественный молебен с водосвятием. Из воспоминаний лицеиста И.И. Пущина: 'В лицейской зале, между колоннами, поставлен был большой стол, накрытый красным сукном с золотой бахромой. На столе лежала высочайшая грамота дарованная Лицею. По правую сторону стола стояли мы в три ряда. При нас директор, инспектор, гувернеры. По левую наши профессора:'

На открытие Лицея были приглашены все высшие чиновники и педагоги С-Петербурга. На нем присутствовал император Александр, о котором позже А.С. Пушкин напишет:

Тебе наш царь благодаренье!

На службу музам посвятил.

Вместе с императором явились обе императрицы, князь Константин Павлович и великая княгиня Анна Павловна. Начались выступления. Первым вышел директор департамента министерства просвещения И.И. Мартынов. Он дребезжащим голосом зачитал манифест об учреждении Лицея и грамоту высочайше дарованную ему. Выступающих было несколько человек, но их речи не трогали сердца присутствующих. Но вот вышел Александр Петрович Куницын, профессор политических наук.

Он стал говорить об обязанностях гражданина и воина. В продолжение всей речи им ни разу не было упомянуто о государе. Это было необычно и так поразило присутствующих и понравилось царю, что Александр тотчас прислал А.П. Куницыну Владимирский крест. Об этом профессоре А.С. Пушкин скажет:

Куницыну дань сердца и вина!

Им чистая лампада возжена!

По окончании выступлений каждый лицеист персонально был представлен императору. Потом состоялся торжественный обед.

Вечером кругом Лицея поставлены были плошки с горючей смесью, а на балконе здания горел щит с вензелем императора, такая была иллюминация. (Из воспоминаний И.И. Пущина).

А лицеисты беззаботно, с увлечением играли в снежки и не подозревали в себе будущих 'столпов Отечества', как величал их на открытии Лицея профессор Куницын.

Во время учебы лицеисты сжились и сдружились. Образовались товарищества и связи на всю жизнь. Лицейская жизнь сливается с народной жизнью. В начале 1812 года в России чувствовалось приближение войны. Когда она началась, лицеисты выходили даже во время занятий и провожали воинов, уходящих на битву с войсками Наполеона, а усатые богатыри - гренадеры из рядов благословляли лицеистов крестным знамением. Об этом времени так вспоминал А.С. Пушкин в 1815 году:

Сыны Бородина, о кульмские герои!

Душой торжественной за братьями летел.

Героическая военная история только что отгремевшей войны была увековечена в Царском Селе Пантеоном Русской Славы. Именно в Лицеи у воспитанников обострилось чувство национальной принадлежности. Лицеисты возрастали среди святых воспоминаний прошлого, но и среди живых воспоминаний времени, в котором жили. Они воспитывались в обстановке удивительной красоты. Это царкосельские парки с прудами, беседками и античными скульптурами. Именно здесь, в сочетании естественной природы и искусства, возрастал гений Пушкина.

В Лицее Александр Пушкин особенно сблизился с Иваном Пущиным. 'Бесценный друг души моей', - так он называл лицейского друга. Они встретились на приемном экзамене при поступлении в Лицей. И уже при первом знакомстве почувствовали друг к другу безотчетную симпатию. Завязавшуюся между ними дружбу они сохранили на всегда. Иван Пущин был на год старше Александра Пушкина. Главным свойством 'Жанно', так его называли лицеисты, была степенность и рассудительность. О нем так отзывались гувернеры: 'С весьма хорошими дарованиями, всегда прилежен и ведет себя благоразумно, в обращении приятен, вежлив, искренен, но с приличной разборчивостью и осторожностью'. Среди товарищей 'Жанно' пользовался уважением и любовью, к нему часто обращались за советами однокашники. В Лицее Александр Пушкин жил в дортуаре номер 14, а Иван Пущин в 13-м номере. Пущин в своей книге 'Записки о Пушкине' писал: 'При всякой возможности я отыскивал Пушкина, гулял в Летнем саду, он тоже привык ко мне и полюбил меня'.

Пушкин во многом опередил своих ровесников, он многое прочел и все, что читал, отлично помнил, но никогда не важничал. 'Все научное Саша Пушкин считал 'ненужным', а был мастером прыгать, бегать, играть в мяч'. Но в другие часы он был поглощен чтением, а потом вдруг срывался с места и начинал бегать, подтрунивать над товарищами. Пушкин постоянно участвовал во всех лицейских журналах, там появлялись его карикатуры и эпиграммы. Конечно же, не обходилось и без шалостей. Ведь подростки во все века любили проказничать. Так, однажды Иван Пущин, Александр Пушкин и Малиновский собрались выпить 'гогель-могель'. Пущин достал бутылку рому, помог ему в этом 'дядька' Фома. (Вообще при лицеистах было несколько 'дядек'. Они чистили одежду, обувь, убирали в комнатах лицеистов.) Потом друзья прикупили яиц, сахару и попросили 'дядьку' Фому поставить им самовар. Растолкли сахар, разбили яйца в посудину, туда добавили растолченный сахар. Все взбили, добавили кипяток и ром, получился пунш. И, как вспоминал Иван Пущин, 'всем стало весело. Разумеется, кроме нас, были и другие участники в этой вечерней пирушке, но они остались за кулисами. На лицеиста по фамилии Тырнов 'очень подействовал пунш', и дежурный гувернер заметил это. Доложил инспектору, тот после ужина начал свое расследование случившегося'.

Тогда Пущин, Пушкин и Тогда Пущин, Пушкин и Малиновский явились с повинной и объявили, что во всем виноваты они одни. И конечно же, их наказали примерно так: 1. Две недели стоять на коленях во время утренней и вечерней молитвы. 2. Посадить на последние места за обеденным столом (где лицеисты сидели согласно их поведению). 3. Занести фамилии нарушителей дисциплины в черную книгу.

Из воспоминаний Ивана Пущина: 'Первый пункт наказания был выполнен буквально, а второй смягчился, нас по истечении времени подвигали опять вверх. При этом случае Пушкин сказал 'Блажен муж, иже сидит к каше ближе'. А третий пункт начальство сочло неуместным, и дело было сдано в архив'.

Позже Пушкин напишет в своем послании к Ивану Пущину:

Помнишь ли друзей шептанье

Ум и сердце на устах.

Вот еще один курьез произошел с Пушкиным. ('Из Записок Ивана Пущина'): 'У дворцовой гауптвахты перед вечерней зарей играла полковая музыка. И мы проходили к музыке дворцовым коридором, в котором был выход из комнат, занимаемых фрейлинами императрицы Елизаветы Алексеевны. У фрейлины Волконской была премиленькая горничная Наташа. Она многих лицеистов знала и при встрече с ней в темном коридоре они любезничали, да случалось, что обнимали и целовали девушку. Как-то Пушкин шел по переходу один, он отстал от общей компании. Вдруг слышит в темноте шорох платья и думает, что перед ним Наташа, бросается ее обнимать и целовать. В этот момент открывается дверь комнаты и освещает коридор. И Пушкин видит перед собой княжну Волконскую. 'О, ужас, что же теперь будет?' - думает юноша и бежит прочь. Между тем, княжна успела пожаловаться на Пушкина своему брату П.М. Волконскому, а тот рассказал об этой выходке лицеиста государю.

Государь на другой день приходит в Лицей к Энгельгардту, директору Лицея.

Из воспоминаний И. Пушкина:

'Что же это будет? - говорит царь - Твои воспитанники не только снимают через забор мои наливные яблоки, бьют сторожей садовника Лямина, а теперь уже не дают прохода фрейлинам жены моей'.

Энгельгирдт знал о неловкой выходке Пушкина и стал просить императора о том, чтобы княжна Волконская великодушно простила Пушкину это неумышленное оскорбление. Александр I сказал Энгельгардту:

': Я беру на себя адвокатство за Пушкина, но скажи ему, чтоб это было в последний раз'. А еще шепнул по-французски директору Лицея: 'Старая дева, быть может, в восхищении от ошибки молодого человека, между нами будет сказано'.

Пушкину прощались многие проказы, все профессора с благоговением следили за его растущим талантом. Даже профессор Карцев, преподаватель математики, нестрого спрашивал с него. Как-то Карцев вызвал Пушкина к доске и задал алгебраическую задачу. Пушкин долго переминался с ноги на ногу и молча писал какие-то формулы на доске. Карцев спросил его: 'Что же вышло? Чему равняется икс?' Пушкин, улыбаясь, ответил: 'Нулю', - на что преподаватель Карцев сказал: 'У вас, Пушкин, в моем классе все кончается нулем! Садитесь на свое место и пишите стихи!' (Из воспоминаний И.И. Пущина).

Так в учебе и невинных шалостях пролетели шесть лет. Невозможно передать все в подробностях, что произошло с лицеистами за это время. Им преподавали танцы, фехтование, верховую езду, кроме 'серьезных наук'. В доме директора Лицея Энгельгардта юноши знакомились с обычаями света, ожидавшего их за порогом Лицея. Летом, в вакантный месяц (на каникулах) они ходили с директором в двухдневные походы, зимой ездили за город на тройках пить в лесу у костра чай, катались на коньках по льду Царскосельских прудов.

Наконец ученье окончено. В мае 1817 года начались выпускные публичные экзамены. Лицеисты готовились к разлуке с друзьями и Лицеем.

'Время проходило в мечтах, прощениях и обетах, сердце дробилось'. (Из воспоминаний И. Пущина). Альбомы лицеистов наполнялись стихами и прозой.

На публичном экзамене Пушкин читал свое 'Воспоминание о Царском Селе'. В этих стихах затронуто все живое для русского сердца. Пушкин читал его прекрасно, так 'что мороз по коже пробирал'. Сам Державин, со слезами на глазах, бросился целовать и осенил кудрявую его голову. Пушкин вырвался и убежал.

9 июня 1817 года состоялось торжество по случаю первого выпуска из Лицея. 'Выпуск наш был тих и скромен'. (Из воспоминаний И. Пущина). В зале собрались выпускники Лицея, директор, профессора, гувернеры и инспектор, пришел и император Александр I. Энгельгардт прочитал коротенький доклад, конференц-секретарь Куницын возгласил высочайшее утверждение конференции о выпуске. Вслед за этим всех лицеистов, представляли императору с объявлением чинов и наград.

Государь поблагодарил всех сотрудников Лицея и дал отеческие наставления выпускникам. После обеда все начали разъезжаться, прощаньям не было конца.

По окончании Лицея Пушкин уехал в Михайловское. Позже он напишет: 'Выйдя из Лицея, я почти тотчас уехал в Псовскую деревню своей матери. Помню, как обрадовался сельской жизни, русской бане, клубнике и прочее'

Пройдут 10 лет, и Пушкин, уже возмужавший, много повидавший за эти годы, напишет:

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Отечество нам Царское Село.

(19 октября, 1827 год).

Читайте новости Шахты.SU - Информационного портала города Шахты во ВКонтакте, Телеграме и Дзене.